Одни его называют сигарным гуру, другие – выдающейся личностью в мире сигар, третьи – маэстро сигарных ароматов... Щеголять своими титулами автор музыки бессмертной песни Фрэнка Синатры Strangers in the Night не любит. Представляется он просто – Аво. Это и его имя, и название серий великолепных доминиканских сигар, производимых одним из мировых лидеров сигарного бизнеса – компанией Davidoff-Oettinger.
Патрик Мартин, менеджер компании Max Oettinger AG, говорит о нем: «Аво пользуется блестящим успехом, он действительно велик. Почему? Все очень просто. Аво Увезян – личность, он всегда говорит то, что думает. У него большое сердце, а путь, которым он пришел в мир сигар, начинается во вселенной Музыки. Он композитор, он любит творить музыку и сигары. Это не может не нравиться людям, которые знают, что прекрасное сочинение Аво Увезяна – сигары – имеет марку качества Davidoff.
Наш разговор начался в маленьком швейцарском городке Готтлибен, за столиком на террасе ресторана, который приютился в стенах средневекового замка, сохранившегося в своем первозданном виде. Доносящиеся звуки старой мелодии как будто побудили Аво исповедаться – перед Музыкой, служителем которой он останется навсегда.
«Я родился в семье музыкантов. Отец мой получил образование в Лейпциге и несколько лет руководил симфоническими оркестрами в Европе. Потом он вернулся в Турцию, где долгие годы преподавал в колледже, выпускниками которого оказались многие мои знакомые в США. Моя мать великолепно пела, а младшая сестра – профессиональный пианист и, между прочим, специалист в области кулинарии: в США она издала книгу о русской кухне и русских салатах».
«Когда мне было 16, – рассказывает Аво, и глаза его зажигаются огоньком лучезарной юности, – я решил создать свою собственную джаз-группу. Играя для туристов в Ливане, куда переехала наша семья, мы неплохо зарабатывали. Это очень помогло, потому что спустя шесть месяцев я потерял отца и, став главой семьи, вынужден был ее кормить. Зимой туристов в Бейруте не было, и наша группа по контракту поехала в Багдад, а через какое-то время мы уже играли в Тегеране.
Однажды нас пригласили во дворец самого шаха Резы Пехлеви. Получив образование в иезуитском университете, а также имея за плечами немалый жизненный опыт (несмотря на молодые годы), я кроме своего родного армянского знал английский, французский, арабский, турецкий и немного говорил по-немецки. В Тегеране же я выучил фарси. Когда посланники шаха спросили меня, на каком языке мне удобнее отвечать на его вопросы, я сказал: «На персидском». В тот момент стало ясно, что я смог завоевать симпатию этого человека. Именно с его помощью я отправился в США, где поступил в знаменитую музыкальную школу Джулиард в Нью-Йорке. Здесь же почти сразу я женился на девушке, отец которой занимался ювелирным делом». Аво никогда не расстается с музыкой. Она – его спасательный круг, его судьба, быть может, самая большая любовь. Страсть к музыке сыграла решающую роль в его жизни.
Оказавшись в Штатах в период Корейской кампании, Аво был призван на военную службу, и скорее всего его ожидала участь рядового музыканта в пехотной роте, направлявшейся через неделю в Корею. Но за эту неделю...
В один из тех вечеров, когда влажный воздух Индианы как будто «нависает» над ярко-зелеными долинами, призывник Аво Увезян играл «Снова дома, в Индиане» («Back Home Again, Indiana») в местном офицерском клубе. В комнату вошел генерал, что смутило офицера роты, и он приказал Аво немедленно прекратить игру. «Нет-нет, сынок, продолжай. Это лучшее исполнение моей любимой песни, которое мне когда-либо доводилось слышать», – сказал генерал, прослезившись. И по его приказу Аво был переведен в генеральскую штаб-квартиру в Нью-Йорке. Через 9 месяцев Аво закончил службу и приступил к работе у отца своей жены.
«Ювелирное дело мне было интересно по той простой причине, что оно давало возможность изобретать что-то новое, творить. Однако любовь к музыке не оставляла меня. В Нью-Йорке я создал новую джаз-группу, играл в местных барах. Тесть мой был страстным любителем казино. Однажды в Лас-Вегасе, это было в 1958–м, он представил меня Фрэнку Синатре. «Бог мой, – сказал я, – это прекраснейший момент в моей жизни, я познакомился с величайшим певцом». У Синатры тогда был не очень удачный период в жизни, его карьера казалась завершенной. «Я счастлив слышать, что кто-то еще считает меня великим. Я никогда не забуду твоих слов, Аво», – сказал мне Синатра, и как будто что-то изменилось в его потерянном взгляде. Через некоторое время Фрэнк вновь нашел себя – уже в качестве актера кино.
Прошли годы. Я продолжал писать музыку. Одно из моих произведений, названное издателями «Разбитая гитара», я представил на суд Синатре, но решил не напоминать о нашей первой встрече в Лас-Вегасе. «Ты думаешь, я не помню тебя? – улыбнулся Синатра. – В тот день, когда я чувствовал себя совершенно никчемным, а мир казался чужим и холодным, твои слова заставили меня воспрянуть духом, поверить в себя. Я обязательно спою твою песню, Аво, но не ради той встречи. Твоя музыка просто прекрасна, я покажу ее своим парням, и они напишут слова». Так родилась песня Strangers in the Night, покорившая столетие.
Переехав в Пуэрто-Рико, Аво женился во второй раз, вновь организовал группу, с которой играл в курортных ресторанах. В одном из них он встретил Жака Мелконяна, ставшего впоследствии крестным отцом дочери Аво Карин.
«По-обычному оживленная теплая пуэрториканская ночь. Я что-то наигрываю на старом рояле. Ко мне подходит типичный европеец и с подчеркнутым британским акцентом заявляет:
– Друг мой, у нас с вами есть кое-что общее.
– Конечно же не акцент, – с долей иронии отвечаю я незнакомцу.
– Нет, мы просто оба армяне. Я наполовину армянин, наполовину швейцарец, – пояснил он, – меня зовут Жак». После крестин, состоявшихся в Женеве, где до сих пор живет Жак, Аво, крестный и их гости направились в один из лучших ресторанов города. Жак предложил Аво завершить вечер хорошей сигарой, цена которой – 22 американских доллара – оказалась не меньше стоимости самых изысканных блюд. Это заставило друзей призадуматься. «Аво, а почему бы тебе, живя на Карибских островах, не попробовать делать свои сигары, они могли бы завоевать неплохой рынок», – вдруг произнес Жак и фактически предрешил дальнейшую судьбу своего пуэрто-риканского друга. Поразмыслив над словами Жака, Аво отправился в Пуэрто-Рико, а затем Доминиканскую Республику, где изучал процесс производства сигар.
Поначалу Аво делал сигары для себя и своих друзей – завсегдатаев местного бара, где он играл на рояле. Однажды, когда один из них подошел к Аво за второй сигарой, пятилетняя Карин с недовольством посмотрела на отца: «Папа, если ты ему дал одну сигару и он пришел за второй, почему бы ее не продать ему?» Аво шутит, что прислушался к совету прагматичного ребенка и через некоторое время послал 10 коробок своих сигар в нью-йоркский магазин знаменитой на весь мир компании Davidoff, которые были проданы быстро, и компания попросила еще одну партию.
«В средствах я был стеснен, но решил рискнуть и увеличил капиталовложения в производство моих первых сигар на 25 процентов. Помню, я сказал тогда: «Я очень поздно вступаю в сигарный бизнес, и у меня нет права на ошибку. Мои сигары должны быть высочайшего качества».
Брэнд Avo долгие годы занимал лидирующие позиции в рейтинг-листе журнала Cigar Aficionado, появление которого имеет непосредственное отношение к Аво. Издатель и главный редактор журнала Марвин Шанкен (он же издатель и главный редактор всемирно известного Wine Spectator), даря Аво первый номер Aficionado, написал: «С чувством глубокой признательности человеку, который открыл для меня мир сигар».
Аво создает свои сигары, стремясь к гармонии вкуса, аромата и формы. От типа начинки зависит ритм созданной музыки: крепкие сигары, как марш, мощны, динамичны; более нежные на вкус сигары – мелодичны, само вдохновение... Свою страсть к музыке Аво воплотил в названиях сигар эксклюзивной серии ХО Line, состоящей из ХО Trio и ХО Quartette.
В серию AVO ХО Trio, которую знатоки называют симфонией аромата и вкуса, созданной талантливым композитором, входят три типа оригинальных сигар: Preludio – изящные, легкие, открывающие путь к Intermezzo, развивающимся до кульминации в Maestoso.
Благодаря фантазии и творческому таланту Аво на свет появилась также уникальная серия ХО Quartette: динамичные, живые, вдохновляющие Presto «перерастают» в насыщенные, богатые множеством тончайших ароматов Allegro, которые, в свою очередь, открывают путь к нежнейшим, легким и мелодичным Serenata. Серию завершает проникновенное таинство ночи сигар Notturno.
В 1996 году – к десятилетию создания брэнда – Аво купил новую табачную плантацию в Доминиканской Республике. Состав почвы и уникальный микроклимат обеспечивают высочайшее качество выращиваемого здесь табака, которому присущи неповторимые вкусовые оттенки. Особое внимание уделяется покровному листу, который создан на основе коннектикутского и кубинского сортов Корохо и выращивается в Эквадоре. Для приготовления этой серии разработан специальный трехфазовый механизм ферментации, который, влияя на листовые масла, придает сигаре непревзойденный аромат. Особая среда, в которой проходит процесс ферментации, является секретом Аво и компании Davidoff.
Новые сигары AVO пользуются огромным успехом. Объем их продаж составляет не менее 30–40 тысяч штук в год. В серию входят Domain «10» (сигара названа в честь десятилетия сигарного бизнеса доминиканского производителя), Domain «20» (Figurado) и Domain «30» (Perfecto). Презентация этих сигар в Европе прошла в 2000 году, а с 2001 года европейцы смогут попробовать Domain «40» и Domain «50», уже известные в США.
В 2000 году любители сигар в США получили возможность наслаждаться новым творением маэстро – Avo Maduro. Уникальный сладкий вкус является отличительной чертой Maduro, однако Аво и его специалисты сумели «освободить» сигары от присущей сорту приторности.
По материалам журнала Hecho Amano
Доминиканские сигары:
Вы можете купить доминиканские сигары с доставкой по Москве.
